• Реклама

Истории про СКВ из инет

Модератор: Модераторы

Модератор
Аватар пользователя
Сообщений: 21318
Зарегистрирован: 12.11.2013
Награды: 1
Вдохновитель форума (1)
Поблагодарили: 4334 раз.

Истории про СКВ из инет

Сообщение Iskorka » 28 окт 2014 19:02

Убийственная амбиция

Не приведи господь, заболев, оказаться в руках самонадеянного эскулапа!
ЕЙ БЫЛО ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

Я виделась с Ольгой за день до ее смерти.

...Огромная, человек на десять палата старой московской клиники была полна посетителей. Больничный запах усиливала духота.

Ольга неотрывно смотрела в окно, словно прощаясь со светом уходящей жизни.

– Они не знают, что у меня, – сразу, как будто оправдывая свое долгое пребывание на больничной койке, произнесла Ольга и грустно усмехнулась.

Я не нашла нужных слов. Мы долго молчали.

Вдруг в палату вошел человек в белом халате и, подойдя к ее кровати, спросил:

– Ты не будешь против, если я покажу тебя студентам?

– Какой курс? – спросила Ольга.

– Третий.

Она утвердительно кивнула. "Если бы пятый или шестой, я бы отказалась”, – призналась она шепотом. Я поняла ее. Еще неделю назад мы вместе входили в такие же палаты в качестве начинающих докторов. Это был последний, шестой год нашего обучения в медицинском институте, до окончания которого оставалось три месяца. Нам. Но, как оказалось, не ей, чья юная жизнь неожиданно оборвалась.

У нас было много общего. Она, как и я, росла в семье врачей. Наверное, поэтому, с детства впитав атмосферу медицинских дебатов, умела рассуждать и думать не по-студенчески взросло. Мы дружили. За годы учебы научились понимать друг друга с полувзгляда. Мечтали вместе работать.

ЖЕЛАНИЕ ЖИТЬ

После первого курса, напряженного и очень сложного, Ольга с родителями поехала отдыхать на юг.

Крымский ультрафиолет и дал толчок редкой болезни соединительной ткани – системной красной волчанке: стали болеть суставы, выпадать волосы, появились странные красные пятна на лице, вокруг переносицы, напоминающие бабочку.

Ее быстро обследовали, поставили диагноз и стали лечить. Пролежав тогда в больнице больше месяца, она все-таки вышла на учебу, категорически отвергнув возможность академического отпуска. Болезнь не победила в ней желания быстрее закончить институт и самой помогать людям, избавляя их от страданий.

Ей повезло с лечащим врачом. "А Вера Иосифовна сказала…” – эта фраза то и дело возникала в Ольгиных рассказах.

Я несколько раз видела ее: невысокого роста, спокойная и внимательная, Вера Иосифовна говорила низким, прокуренным голосом, располагала к себе. Она работала в клинике уже много лет, продолжала наблюдать своих пациентов и после выписки.

Ольга, чья болезнь грозила новым обострением при малейшем сбое в лечении, не стала исключением. Ей необходимо было постоянно принимать таблетки, корректируя время от времени их дозу. И, всецело доверяя своему врачу, она скрупулезно выполняла все рекомендации.

Она вышла замуж. Вскоре счастье семейной жизни приумножилось рождением желанной дочери. Врачи говорили, что роды могут спровоцировать обострение болезни, но все обошлось. Во многом это была и заслуга Веры Иосифовны, грамотно и выверенно лечившей свою пациентку.

…Это был наш последний семестр в институте.

Однажды на занятиях Ольге вдруг стало плохо. Ее госпитализировали в тот же день. Увеличили дозу гормонов, на которых она была уже несколько лет, назначили капельницы, но улучшение не наступало: оставалась высокой температура, нарастала слабость и боль в суставах. Лишь думы о полугодовалой дочери и семье заставляли собрать волю в кулак и бороться с недугом. А силы уходили.

Интенсивная терапия за неделю не улучшила ее самочувствие. Тогда врачи засомневались в правильности лечения. Решили собрать консилиум.

ИСТИНА В ПОСЛЕДНЕЙ ИНСТАНЦИИ

Ее уже посмотрели несколько профессоров, работающих в разных медицинских направлениях, когда возник вопрос о возможной инфекции. Тогда и пригласили именитого профессора с кафедры инфекционных болезней.

Когда-то он учил нас. Несколько раз мы, тогда студенты пятого курса, присутствовали на профессорских обходах, каждый раз удивляясь категоричности его суждений. Он мог резко оборвать доклад лечащего врача. Особенно же нас поражало то, как врачи, стараясь угодить ему, смиряли волну необоснованного профессорского гнева демонстративной кротостью.

Обычно на клинических консультациях можно услышать разные мнения коллег – ведь медицина не терпит категоричности. ЗДЕСЬ ЖЕ ВСЕГДА ЦАРИЛО МНЕНИЕ ОДНОГО. ОН БЫЛ ОЛИЦЕТВОРЕНИЕМ ИСТИНЫ В ПОСЛЕДНЕЙ ИНСТАНЦИИ.

Тогда никто из нас не мог и предположить, чем обернется профессорская амбициозность для нашей сокурсницы и подруги.

…Склонный к полноте, седеющий профессор приехал на консилиум в назначенный час. Он неторопливо вышагивал по коридору клиники в полурасстегнутом белом халате, был недосягаемо значителен. Войдя в ординаторскую, снисходительно поздоровался с коллегами, погрузился в приготовленное кресло.

Вера Иосифовна подробно изложила историю болезни. Ольга уже не могла ходить – любые движения провоцировали мучительные боли в мышцах, поэтому профессор смотрел ее не в ординаторской, как это обычно бывает, а в палате. Находясь в окружении врачей и научных сотрудников отделения, он задал Ольге несколько вопросов, осмотрел ее, после чего громко сказал: "Мне все ясно”.

Доктора были удивлены, услышав профессорское заключение: иерсиниоз. Известно, что эта болезнь переносится грызунами и что заразиться ею человек может только через инфицированные продукты.

В ординаторскую, где доктора вместе с профессором обсуждали результаты осмотра, пригласили Ольгину маму. Она, сама врач, недоумевала, услышав профессорский вердикт: "Откуда? Мы живем на пятом этаже, питаемся только дома”. Но ее доводы почему-то показались неубедительными для уверенного в себе профессора. "Всякое, знаете ли, бывает, – упрямо хмыкнул он, – мышка бежала, хвостиком махнула…”

Ольгину маму передернуло от этих слов. Она не могла прийти в себя от странного заключения и разговора профессора. А когда вернулась в палату к дочери, Ольга вдруг, с трудом приподнявшись, спросила ее: "Я буду жить?”

Консилиум продолжался. Лишь Вера Иосифовна упорно настаивала на своем: "Коллеги, давайте не будем бросаться в крайности! Волчанка погубит ее, если мы отменим гормоны. Тем более что антибиотики, необходимые для лечения иерсиниоза, противопоказаны при системных заболеваниях”.

Профессор недоуменно посмотрел на Веру Иосифовну, ответив жестко: "Вы пригласили меня на консультацию, вероятно, не для того, чтобы подвергать сомнению мой клинический опыт? Это типичный иерсиниоз, господа. Какие еще есть мнения?”

После такой отповеди других мнений не прозвучало.

И профессор поставил под своим заключением подпись в истории болезни. Теперь по правилам субординации, существующим в нашей медицине, лечение Ольги должно было строго соответствовать его рекомендациям.

…Я не думаю, что все доктора, принимавшие участие в этом консилиуме, были согласны с профессором. Почему же никто из них открыто не возразил ему?

К сожалению, реалии нашей медицины таковы, что человек, сделавший научную карьеру, обеспечивает себе этим право решающего голоса перед практикующими врачами и в постановке диагноза, и в определении тактики лечения пациентов. Его мнение a priori считается более значимым и правильным, нежели мнение обычного врача.

Я не хочу называть имени профессора по той причине, что он не единственный, кто своей профессиональной амбициозностью погубил жизнь человека.

…После консилиума, на котором именитый профессор-консультант целиком изменил лечение, поставив свой диагноз, Ольга прожила всего два дня.

ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ

Эту мартовскую ночь Ольге не суждено было пережить. Она не находила себе места: мучительную боль и слабость сменяло безразличие ко всему происходящему и к себе.

Было три часа. "У меня немеют ноги”, – вдруг пожаловалась Ольга маме, не отходившей от ее постели. Вызвали дежурного врача.

Молодой доктор, в чьих руках в эти ночные часы была Ольгина жизнь, методично осмотрел ее, перечитал историю болезни. Необходимо было ввести внутривенно "ударную” дозу гормонов, отменив все предыдущие назначения. Ведь то, что у Ольги немели ноги и начались провалы сознания, говорило о начинающемся отеке мозга. Промедление грозило смертью.

Капельницу поставили. Но врач, профессионально и быстро принявший правильное решение, был все же бессилен. Организм, нуждающийся в гормонах и не получающий их двое суток, не смог перебороть болезнь.

ТРАГЕДИЯ ПОРОКА

К сожалению, в России не принято обсуждать тему виновности врачей в смерти своих пациентов. Фатальный исход обычно списывают на неизлечимость болезни. А высокое научное звание докторов часто гарантирует им безнаказанность.

Я не раз в своей врачебной практике встречала напыщенных профессоров. Откуда берется феномен неприступности и категоричности у людей, посвятивших свою жизнь искусству врачевания? Где его истоки?

Еще Мишель Монтень говорил: "С истинно учеными людьми происходит то же самое, что с колосьями пшеницы: пока пусты, они гордо и высоко поднимают голову; когда же наливаются и полнеют от зерен, то начинают уничиженно поникать головой”.

Думаю, что феномен этот не уникален для медицины. В основе его, по-моему, лежат проблемы взаимоотношений между людьми.

Наша жизнь в социуме предполагает иерархию.

Взойдя "на олимп” по иерархической лестнице – научной ли, бюрократической или профессиональной, люди порой не замечают, что, потеряв чувство меры, становятся тиранами: не терпят возражений, критики, иных мнений. А многие из них и карабкаются в гору лишь затем, чтобы удовлетворить личные амбиции и болезненное тщеславие за счет других.

Трагедия в том, что этот человеческий порок укоренился в медицине и что от него страдают ни в чем не повинные люди.

А между тем от болезни не застрахован никто. Зная это, невольно задаюсь вопросом: как же человеку уберечься от смерти, оказавшись, не дай Бог, на больничной койке в руках амбициозных и самонадеянных эскулапов?

Татьяна МОХРЯКОВА
И создал Бог женщину…
И нет покоя ни мужикам, ни Богу…
__________________________
Стаж СКВ+АФС с 2002 г
Тегиволчанка, скв

Реклама

Вернуться в Моя история болезни СКВ

Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 4

  • Реклама